И опять я на коне [= Вершина кучи ] - Эрл Стенли Гарднер

— Подожди минутку, — перебил он меня. — Я листаю справочникиндексов… Вот, кажется, нашел. Это одна из тех компаний, акции которойзаказывают и рассылают по почте, Лэм. Мне придется, видимо, повозиться, чтобывыяснить, кто держатели ее акций, и…

— Мы не располагаем временем, — ответил я. — Они получилиразрешение на проведение операций через комитет по корпорациям. Акции должныбыть положены на хранение в банк на год, в течение этого срока владелец акцийпо своему желанию может ее забрать. В течение того же срока должны проводитьсяработы по техническому развитию рудников, в противном случае продажа акцийбудет считаться недействительной и покупатель может аннулировать сделку.

— Итак, что я должен делать?

— Постарайся связаться с кем-нибудь из тех, у кого естьтакие акции. Скажи им, что ты имеешь право предложить своим клиентам разумнуюприбыль и что тебе необходима определенная информация. Но не говори им, длякого она тебе нужна и для чего. Скажи, что ты должен получить информацию любымспособом. Начинай же, друг, работай, звони по междугородному телефону, покупайакции!

— До какого верхнего предела цены я могу покупать?

— Можешь за двойную стоимость. Если не будет получаться,прекращай, выше не бери. Помни, что есть в большом количестве векселякорпорации, но банк ничего не предпринимал, потому что на них стояла подписьБишопа. Теперь он умер, и банку придется с ними что-то делать. Держателидепонированных акций должны об этом знать. И держатели обычных акций тожедолжны быть поставлены об этом в известность. Если это еще не сделано, топостарайся, чтобы они об этом узнали.

— Хорошо, я все сделаю, — обещал мой знакомый брокер.

— Начинай работать немедленно.

Положив телефонную трубку, я взялся за утренние газеты.Крупные заголовки во всех них просто кричали о случившемся:

«ТЕЛО УБИТОГО ВЛАДЕЛЬЦА РУДНИКОВ НАЙДЕНО НА ЯХТЕМИЛЛИОНЕРА!»

Все это было совершенно естественно — репортеры уголовнойхроники зарабатывали свой хлеб.

Как оказалось, Эриксон Б. Рейн, миллионер, владелец яхты,холостяк, проводил каникулы в Европе. Не было никаких сомнений в том, что онпоследние четыре недели находился за пределами Соединенных Штатов. Кроме того,помимо дубликата ключа от яхты, который лежал в сейфе яхт-клуба, другого простоне существовало.

Однако полицейское расследование показало, что замок на яхте— было совершенно очевидно — сбит и заменен новым, поэтому делавший очереднойобход ночной сторож ничего подозрительного не заметил.

Полиция в это время разрабатывала версию о том, что ДжорджБишоп был убит в каком-нибудь другом месте и уже потом его тело было привезенов яхт-клуб.

Но вот каким образом оно туда попало, оставалось для всехзагадкой.

Я уже третий раз прочел отчет о событиях, пока сидел в офисеХартли Л. Чаннинга, ожидая приема. Это был вполне респектабельный офис, на егоматовом дверном стекле красовалась надпись:

«ХАРТЛИ Л. ЧАННИНГ. ВЕДЕНИЕ БУХГАЛТЕРСКИХ КНИГ».

В приемной сидела симпатичная секретарша, миловидная, сбольшими голубыми глазами и цветом лица, похожим на персик со взбитымисливками, но холодная и неприступная.

Когда я вошел, она читала модный журнал, держа его в ящикестола, который сразу задвинула, едва я появился и сказал, что хочу видетьмистера Чаннинга. После этого она утомленным жестом потянула к себе другойящик, вынула из него лист бумаги, вставила его в пишущую машинку и началастучать по клавишам с механической точностью, но без всякого энтузиазма.

Было пять минут десятого, когда я вошел в контору, и девица,не отрываясь, печатала уже пятнадцать минут, не произнося ни слова.

Хартли Чаннинг появился ровно в девять тридцать.

— Здравствуйте, — сказал он, — чем могу вам помочь?

— Моя фамилия Лэм. Я хочу проконсультироваться с вами повопросу о некоторых моментах налогообложения.

— Хорошо, входите.

Он пропустил меня в свой кабинет. Стук на машинке сразупрекратился, едва я переступил его порог.

— Садитесь, мистер Лэм. Так чем я могу быть вам полезен?

Чаннинг — ухоженный, элегантно одетый человек, ногтикоторого были явно обработаны маникюршей немногим более двух дней назад, вдобротно сшитом костюме из импортной ткани, дополненном дорогим моднымгалстуком ручной росписи, и туфлях, похоже, тоже сшитых на заказ.

— Вы занимаетесь делами мистера Бишопа? — спросил я.

Мгновенно глаза Чаннинга стали как две ледышки, и между намисловно опустился невидимый занавес.

— Да, — ответил он и выжидающе посмотрел на меня.

— Жаль его, — выразил я соболезнование.

— Есть что-то загадочное в том, что произошло, — тотчас жехолодно прозвучало в ответ.

— Вы видели сегодняшние утренние газеты? — поинтересовалсяя.

— Нет еще, — ответил он, и мне сразу стало ясно, что онговорит неправду. — Я был очень занят все утро.

— Уже, кажется, не осталось ничего загадочного в этойистории.

— Что вы имеете в виду, мистер Лэм?

— Его тело было найдено на борту одной из яхт в местномяхт-клубе.

— Значит, он мертв?

— Да.

— Его смерть зарегистрирована?

— Да.

— Как же он умер, это было известно?

— От двух пуль: одна из них попала в грудь, другая — вголову.

— Очень жаль, конечно. Однако вы, мистер Лэм, кажется,собирались проконсультироваться со мной по каким-то вопросам?

— Я хотел поговорить о налогах.

— О чем именно, мистер Лэм?

— Я хотел бы знать, насколько вы в курсе того жульничества,которым занимался Бишоп.

— Что вы имеете в виду, сэр?

— Если вы вели его дела и занимались налогами, которые онплатил, то должны знать совершенно точно, что я имею в виду.

— Мистер Лэм, мне не нравится ваше поведение.

Могу ли я узнать, это официальный визит?

— Это визит неофициальный, скорее личный и дружеский.

— Кто вы такой на самом деле?

— Сыщик из Лос-Анджелеса, частный детектив.

— Я не собираюсь что-либо с вами обсуждать, мистер Лэм.

— Послушай, приятель, — отбросив всякие церемонии, жесткосказал я, — карты на стол и кончай паясничать! Ты тоже в этом замешан, и я хочузнать, насколько глубоко ты увяз.